***

Начиналось все банальней некуда – тусовка по случаю дня рожденья кого-то, кто дико хотел в нашу компанию, но, видимо, так и не зацепился – ибо имени сейчас, по прошествии долгого времени, уже никто и не помнит.
Пьяный скандал. Точнее, два, причем синхронно: с разницей в пятнадцать минут я бросила своего парня, а ты послал куда подальше свою «куколку». Естественно, ближе к вечеру, когда все разбрелись по парам, нам стало скучно – остальные «одиночки» продолжали отмечать, мы же перешли к более интересному занятию.
Наутро, когда водолазки скрыли все засосы на шеях, мы сначала пытались не смотреть друг на друга. Но потом ты подошел ко мне:
- Рит, слушай…
- Да? – я все еще не поднимала глаз.
- Не хотела бы ты со мной встречаться?
Сказать, что я удивилась, значило бы не просто приуменьшить, а практически не сказать ничего. На тебя заглядывались все девушки нашей немалочисленной компании, кроме меня да еще, пожалуй, парочки «занятых». Для меня ты всегда был другом – я не открывала подобострастно рот, когда ты рассказывал очередную байку, не краснела, прежде чем попросить у тебя сигарету, не тонула в твоих глазах, которыми девушки восхищались, и на равных болтала с тобой о футболе, баскетболе и так, что называется, за жизнь.
Собственно, я просто понимала, что «ловить» мне нечего – я всегда была слишком самостоятельной и стервозной, и, хоть парней было немало, те, кто был близок мне по духу, быстро переходили в разряд друзей. Ну, кому нужно такое «чудо» на свою голову?..
Наверно, на моем лице были почти написаны все «непередаваемые очучения», потому что ты улыбнулся:
- А почему бы и нет? Ты отличная девушка, мне с тобой интересно и хорошо. Я предлагаю тебе свободные отношения – мы вместе, но левый поворотник не отключаем.
Я глянула на Дена, хмуро сидящего в углу, на Дашку, испепелявшую тебя глазами, на Настю, подмигнувшую мне.
- Действительно, а почему бы и нет?..

Тогда ты дал мне свободу. Свободу действовать.

Мы долго так встречались. Все знакомые – то есть вся альтернативная тусовка города – фигела. Любая позерка, возомнившая себя «имо-гёрл», как мы их за глаза называли, вешалась тебе на шею. Меня же это только забавляло – все равно вечером до подъезда ты проводишь меня, а не ее, меня на прощание чмокнешь в нос, мне напишешь в три часа ночи – я раньше не ложусь – «Good night, Candy :-*»
Я тоже не отказывала себе в удовольствии пошалить. В клубе я могла зажечь с кем хотела, недоброжелательницы, которых, в связи с характером, у меня всегда было немало, начали называть меня «шалавой». Мне было плевать.
А потом все резко изменилось. Ты все так же провожал меня и писал смс-ки на ночь, но левый поворотник словно перегорел. Я даже решила, что у нас все может быть серьезно.
И впервые приняла измену так близко к сердцу.
В клубе, на какой-то очередной вечеринке, я увидела тебя с одной из общих знакомых, которая уже давно сжимала кулаки, глядя в мою сторону. Вы целовались под какой-то очередной эмо-скрим. Я молча развернулась и вышла из зала в бар. Сидела одна, тупо пялясь в телевизор, по которому бешено орал Коби Дик: «There’s no money, there’s no possession, only obsession, I don’t need that shit!», и забывала стряхивать пепел с сигареты. Услышала шаги. Она. Черт, в клубе драться нельзя…
- Слушай, Рит, ну ты извини, у вас же свободно все…
- Пошла на х*й. Если через минуту увижу тебя в баре или в зале – костей не соберешь. Я засекла время.
Ее как ветром сдуло. Впрочем, другого я и не ожидала – мой зверский характер и моя тяжелая рука известны всем.
Сижу, не изменив положения ни на йоту. Снова шаги. Ты. Просто поворачиваюсь и, глядя в глаза, безэмоционально, холодно спрашиваю:
- Зачем?
- Прости, Рит.
- Зачем?
- Я просто хотел проверить наши отношения, - видя, что я сейчас взорвусь, как двадцать тонн тротила, ты положил руку мне на плечо. Я ее, конечно, стряхнула, но орать не стала. – Понимаешь, все зашло слишком далеко… Мне просто нужно было проверить – действительно ли я могу быть только с тобой.
- Проверил?
- Да.
- И что? – Я даже не смотрела в твою сторону, да и разговаривал ты будто не с девушкой, а с айсбергом.
- Рит, - ты сел рядом, приобнял, - я хочу быть только с тобой. Но я все пойму, если ты сейчас решишь, что нужно расстаться. Выбор за тобой.
Я встала и ушла.

Тогда ты дал мне свободу. Свободу выбирать.

Я написала тебе вечером, что мне нужно подумать. Ты сказал, что на неделю уезжаешь к бабушке в деревню, мол, приедешь – поговорим. Я согласилась.
За эту неделю мне пришлось выслушать сотни монологов на тему: «Не смей от него уходить!» Я никого не слушала. Самые близкие сказали то, что мне и было нужно: «Мы поддержим любое твое решение», а мне так необходима была поддержка – я собиралась уйти. Не в моих правилах прощать.
Настя, лучшая подруга, самый доверенный человек, просто сказала: «Я все понимаю. Он мой друг, но я знаю, что моя Рита не умеет прощать…» Как всегда, она высказывала вслух мои мысли: ты все так же был мне дорог, но я не умела прощать…
Неделя прошла. В тот день, когда ты должен был приехать, я пришла в наш двор. Почему-то, увидев меня, все резко замолчали.
- Всем привет! – я чмокнула всех девчонок, обняла всех парней и присела на паутинку. – Что случилось-то?
Молчание. Смотрю на каждого по очереди – отводят глаза.
- Так, прекратили изображать из себя брянских партизан! Что происходит? – Я начала орать.
- Лешка… в больнице… - выдавила из себя Наташка.
Сердце ухнуло в черную, липкую бездну, именуемую в народе страхом.
- Где?
- Рит, успокойся, там Настя с Серым…
- Где? – я, кажется, не могла говорить больше ничего.
- В восемнадцатой, которая на Короленко. Стой, глупая, ты куда?!
Я не помню, как села в автобус. Но, когда я ехала, прижавшись лбом и носом к стеклу и глотая слезы, я поняла, что не сумею от тебя отказаться, никогда в жизни.

Тогда ты отнял у меня свободу, оставив взамен только оковы под названием «ты».

Это оказался банальный аппендицит. Просто бабушка тебя пичкала но-шпой, потом отвела к «сельскому врачу», на деле – молоденькому фельдшеру, который не имел ни аппаратуры, ни лекарств. Естественно, диагноз он поставить не смог.
Все обошлось, но мой страх никуда не ушел.
Мы снова были вместе. И все это время я летала, летала вместе с тобой.
Все кончилось в один миг.
Повестка. Армия.
Ты прошел медкомиссию – категория А.
Вышел. Злой, раздраженный.
И эти слова, разбившие на сотни осколков мое небо:
«Ты меня хоть дождешься? А то мой брат ушел – была девушка, вернулся – стала жена друга лучшего, уже с животом ходила…»
Я замерла. Хотелось дать тебе пощечину – я не унизилась. Плюнула тебе под ноги, развернулась и ушла.
Расколотив рамку с фотографией, я послала тебе смс: «Мы расстались».

Тогда оковы пропали, но свобода так и не вернулась.

Время шло. Я ушла с головой в учебу и новые отношения. Но однажды я почувствовала, что ты снова смотришь на меня…
А потом был тот разговор в аське:
«- Привет.
- Дарофф.
- Слушай, Рит…
- ???
- Может, сходим завтра погулять?
- Леш, ты не офигел? Ты приглашаешь меня на свидание? Память отшибло?
- Я все помню. Я знаю, что я свинья, но я прошу – дай мне второй шанс. Я нихочу тебя ни к чему обязывать, просто будь рядом…»
Я быстро стала рассказывать все подруге. Она велела соглашаться не раздумывая.
Я согласилась.

Тогда ты снова дал мне свободу. Свободу выбирать.

Снова подъезд, снова чмоканье в нос.
- Рит, я знаю, что ни на что не имею права, но… ты будешь меня ждать?
- Ты сам сказал, что ни к чему не станешь обязывать, так?
- Я просто хочу знать, что будет, когда я вернусь.
Я смотрела в твои глаза, чувствуя, как снова, спустя три долгих месяца, начинаю в них тонуть…
И на то, чтобы выплыть, у меня есть только три недели.
- Леш, я не буду обещать…
- А я не буду тебя привязывать. Ты можешь провести этот год так, как хочешь, я не собираюсь тебя в паранджу заматывать. Я просто хочу, чтобы, когда я вернулся, ты была моей.

Тогда ты снова дал мне свободу. Свободу выбирать.

Последний вечер. Последние поцелуи, последние объятья, последние напутствия друзей. Все разошлись. Мы остались вдвоем. Соленые поцелуи, сбивчивые фразы, объятья до боли.
- Я люблю тебя.
- Я тоже люблю. И дождусь, обещаю.

Тогда ты дал мне свободу. Свободу любить. Любить тебя.